Бакулин Иван Андреевич

Я, Бакулин Иван Андреевич, бывший работник цеха №60 ЧМЗ, родился в селе Воронежской области. Село большое, было две церкви, 7 колхозов. Молодежи было много. В школу в 1-й класс набирали в возрасте 9-10 лет, в 1941 году я окончил 5 классов и во время летних каникул узнал, что началась Отечественная война. В селе не было ни электричества, ни радио, не говоря о других видах цивилизации. Весть о войне узнали только от почтальона, который ходил в сельсовет за почтой: телефон был только в сельсовете.

Сразу стало неспокойно и тревожно. На сборный пункт к сельсовету собирался народ. Призывали пригодных по возрасту мужчины. Стали собирать на проверку поголовья лошадей для отправки в обозы Красной Армии. Все работы в колхозах стали выполнять только на волах (быках).

В 1942 году были призваны на обучение парни 1923 и 1924 годов рождения, месяца за два их обучали военной подготовке: как ходить строем, как окапываться, как ползти, как стрелять (хотя винтовок не было), и где-то в конце июля начала августа их отправили в воинские подразделения.

Я хочу рассказать о моем двоюродном брате Александре Петровиче Бакулине, он по возрасту подходил в эти годы.

После отправки в части, от него было одно единственное письмо, в котором он написал своей матери (мы ее звали тетя Маришка, как ее зовут по отцу я не знал), что их обмундировали во все новенькое и куда-то везут в эшелоне. Мол с места прибытия напишу подробно.

Больше от него ни одного письма не было, и никто ничего о нем не знал.

Письма приходили другим матерям, они делились своими новостями, рассказывали, вместе обсуждали, вместе плакали, а если кто присылал с фронта фото, то оно ходило по всем присутствующим рукам, конечно, смотрели со слезами на глазах.

К концу войны тетка Маришка с дочерью Марией переехали к своим родным Усть-Бузулук не реку Хопер. Там также матери, жены и сестры получали от своих близких письма, а иногда с фоткой, также радовались, оплакивали, иногда завидовали счастливцам. А тетка Маришка и говорит: «А мне ни письма, никаких вестей, да его и образа нет, вот только вспоминаю, как он мальцом был». Соседка посмотрела на нее сожалеючи и говорит: «Поезжай в город Урюпинск, там есть пожилой художник, он тебе портрет живого Сашки сработает».

И вот она посоветовалась с дочкой, собралась и отправилась. Долго не искала художника, люди видно знали, как он ни одну бабушку обрадовал, подсказали ей адрес.

Обратилась она к художнику, тот стал отказываться; как я смогу написать портрет, я ведь вашего сына не знаю и никогда не видел. Жена художника мужа одернула и говорит: «Не огорчай старую мать. Ты сядь от нас недалеко, что тебе нужно возьми, бумагу, карандаш или уголек и слушай, о чем мы будем говорить».

Женщины разговор свой начали про свои дела, о своих детях, внуках и т.д. И дошло до сына тети Маришки, что она могла сказать о тяжелой трудной жизни:

- Осталась вот с одной дочерью. Александра помню только мальчиком, жили без отца, отец умер в 1934 году. Одежонка была не завидная, на улицу ходить стеснялся, так что девушки (невесты) еще не было.

- А какой он из себя был?

- Рослый, плотный, высокий, волос русый, соседи говорили на меня похож, ну очень серьезный, только на лице у него были немного веснушки, как у его отца.

Художник все это слышал и свое дело делал, придал портрету молодого юноши серьезность, мужество, нарисовал одетого в гимнастерку, полную грудь, пилотку с наклоном в правую сторону и с красной звездочкой. И когда тетка взглянула на этот рисунок, обрадовалась, заплакала: «Это же мой дорогой Санька» (она так его звала).

Так тетка Маришка, моя тетя, на старости лет приобрела портрет своего сына Александра Петровича Бакулина.

Иван Андреевич Бакулин,
ветеран ЧМЗ, работал в цехе №60